Как следует из материалов дела, после смерти наследодателя в августе 2022 года житель Архангельской области Валерий Грязнухин принял по завещанию две трети доли в принадлежащем ей жилом помещении, а также соответствующую часть банковских вкладов. "Оставшаяся треть наследства стала предметом судебного разбирательства, поскольку отец Грязнухина, которому она была отписана, скончался задолго до открытия наследства, но наследодатель не внес соответствующих изменений в свое завещание. Суды отказались рассматривать смерть наследника по завещанию до открытия наследства в качестве основания приращения спорной наследственной доли, указав, что она подлежит переходу к наследникам по закону, которых, однако, у завещателя не нашлось", - передает пресс-служба КС РФ суть жалобы.

Проиграв спор во всех инстанциях, заявитель обратился в КС РФ с просьбой проверить конституционность пункта 1 статьи 1161 Гражданского кодекса РФ, а также пунктов 47 и 48 постановления Пленума Верховного суда РФ "О судебной практике по делам о наследовании".

Поскольку они, по мнению заявителя, не позволяя рассматривать смерть наследника по завещанию до открытия наследства в качестве основания приращения наследственных долей, препятствуют наследованию наследниками по завещанию части наследства, предназначавшейся умершему до открытия наследства наследнику по завещанию, в отсутствие у завещателя наследников по закону

КС РФ объяснил, что конституционному пониманию права наследования, его содержания и способов осуществления соответствует такое законодательное установление оснований наследования, при котором приоритет имеет воля завещателя, а наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием.

«Обеспечивая переход имущества умершего к наследникам, конституционное право наследования само по себе не порождает у лица субъективных прав в отношении конкретного наследства – эти права возникают у него на основании завещания или закона. Обязанность законодателя – обеспечить баланс интересов наследников, притом что регулирование отношений, возникающих при наследовании по завещанию, должно основываться на принципе приоритета действительной или предполагаемой воли наследодателя», – передает пресс-служба КС РФ позицию суда.

По мнению КС РФ, отсутствие законодательного регулирования, основанного на модели предполагаемой воли завещателя, в соответствии с которой доля отпавшего наследника переходит наследникам завещателя по закону или же распределяется между оставшимися наследниками по завещанию, свидетельствует о необходимости в каждом конкретном случае выяснять действительную волю завещателя, а при невозможности этого суд должен исходить из его предполагаемой воли наследодателя.

«Толкование завещания как исключающего приращения долей оставшихся наследников по завещанию в случае смерти одного из них до открытия наследства и в отсутствии наследников по закону не может рассматриваться как соответствующее предполагаемой воле наследодателя в отсутствие его явного волеизъявления об этом», – говорится в постановлении КС РФ.

Поэтому КС РФ посчитал, что оспариваемая норма может применяться к ситуации отпадения наследника, умершего до открытия наследства, только в общей системе норм наследственного права так, чтобы последствия ее применения с наибольшей долей вероятности соответствовали предполагаемой воле наследодателя.

В итоге оспариваемая норма признана не противоречащей Конституции РФ, поскольку в случае смерти (отпадения) наследника по завещанию до открытия наследства, если все наследственное имущество завещано нескольким наследникам с распределением между ними долей и у завещателя отсутствуют наследники по закону (или если таковые не приняли наследство), не исключает приращения долей оставшихся наследников по завещанию в отсутствие в завещании явно выраженного на то запрета.

Правоприменительные решения по делу Грязнухина подлежат пересмотру в соответствии с выявленным конституционно-правовым смыслом.

Источник : РАПСИ